Александр Захаров про миниатюры
Все началось с моей любви ко всему большому и масштабному. Когда-то в Нью-Йорке я стал делать цветные слайды со своих двух-трехметровых работ того времени. Затем я их сканировал. В то время я увлекся фотографией и только появившейся тогда цифровой печатью. Я смотрел на эти слайды, изображение получалось сконцентрированным в этом маленьком квадрате, который при печати ты можешь развернуть, увеличить до желаемого формата. Мне это нравилось, и я стал постепенно уменьшать свои оригинальные работы, создавая "матрицу", стремясь к качеству и плотности цветного "позитива". Поэтому маленькие картинки, это по сути дела такие "слайды", только я их делаю своими руками. Живописью это назвать нельзя, это что-то пограничное, между живописью и фотографией. По технике это скорее, в большей или меньшей степени фотореалистическая лаковая миниатюра. В детстве я жил, окруженный разными крошечными "штучками", старыми книгами, гравюрами, миниатюрными скульптурами и маленькие вещи привлекали меня в детстве больше, чем соразмерные мне предметы. Мир же вокруг казался огромным и увлекательным. Поэтому у меня и сложилось такое ценностное ощущение искусства - это то, что можно положить в карман, утащить с собой и засунуть под подушку. Некая ценность, в которой, разглядывая ее под лупой, ты видишь целый мир, или что-то поражающее своими объемами, масштабное, инсталляции, например; где ты оказываешься как бы внутри произведения искусства. На этой границе я сейчас каким-то образом и существую. Пытаюсь свое широкое видение сконцентрировать и уложить его в маленький формат.

Про форматные акварельные работы
Форматные акварельные рисунки я делаю периодически. Я сканирую изображения со своей маленькой картинки и как бы проверяю их на большой стене в мастерской, используя проектор. А периодически просто беру большие листы бумаги, перевожу на них изображение или какую-то его часть. Я это называю такой "графикой наоборот". Мне это интересно, я вижу свои маленькие работы, увеличенные до нескольких метров.
Про стерео-печать
3D открытка, только большого размера - это то, чем я в последний год стал увлекаться, эту сферу я для себя только пробую открыть. Это естественное движение в сторону нового видения изображения в кино, в искусстве. Это желание увидеть трехмерным то изображение, которое мы в модернизме видим плоским. Технологии уже могут позволить художникам начать экспериментировать в этой области. Сейчас существует возможность не только окунуться внутрь двухмерного изображения во время работы, но и перевести изображение в 3D, тогда у него появляется глубина, и мир становится детским. А еще в сентиментальном плане для меня это некая связь с моим детством, ведь всплеск на стерео-открытки, эти странные "выпуклые штучки", варио-изображения пришелся на 60-70 годы. В эту технику я сейчас перевожу какую-то часть своих работ. Я печатник, и давно занимаюсь как классической, так и цифровой печатью. Мне очень интересен процесс, он меня всегда завораживал. Ты берешь доску, матрицу, на ней готовишь рисунок, офорт, и когда ты его печатаешь, ты не можешь абсолютно проконтролировать и предвидеть что у тебя получится. Меня очень удивляет каждый раз, во что изображение превращается, как оно меняется в размере. Я не боюсь, что проявятся какие-то неэстетичные моменты, это не важно. Это живой процесс и печатник всегда получает удовольствие от результата. Общаясь с молодежью, а у меня дети в трех поколениях, я понимаю, что они сейчас живут в подготовленной реальности. Трехмерная, инсталляционная, реальность, в которую можно войти, которую можно обойти или стать участником. Кинематограф тоже переходит в 3D формат. Для детей очень важен, интересен этот интерактив.

Про героя
Маленький розовый мишка - моя незащищенная часть. Все части моей личности защищены, экранов очень много, но есть что-то мое личное, что не защищено, и как и многие художники, будучи эксгибиционистом, я высовываю это наружу, вытаскиваю на публику этого "ребенка внутри тебя". Это мое персональное видение чего-то, очень детское, которое адаптируешь и проявляешь.

Про проект "Охота"
В последнее время меня преследуют страхи. И это беспокойство стало нарастать. И за себя, и за детей. Опасные ситуации, переведенные в формат детской истории, которые я попытался положить в такой вот визуальный ряд. Что-то страшное происходит в этот маленьком мире: испуг, преследование, нападение. Охота как агрессия и насилие одного над другим. И это не обязательно охотник-зверь, это может быть кто-то, такой же как ты, но только против тебя, тот, кто на тебя охотится.